Поделиться
Артем Натрусов, вице-президент по ИТ «Евраза»: В металлургии выживут только предприятия с низкой себестоимостью
Для российской металлургии в 2025 году настали непростые времена — показатели отрасли продолжают снижаться из-за того, что предложение сильно превышает спрос на продукцию предприятий, мировые цены на металл остаются низкими, а китайские компании составляют серьезную конкуренцию отечественным. На что в таких непростых условиях делают ставку предприятия и как цифровые технологии помогают снизить себестоимость производства, в интервью CNews рассказал Артем Натрусов, вице-президент по ИТ «Евраза», металлургической и горнодобывающей компании.
«Существуют макрофакторы, на которые мы повлиять не можем»
CNews: Какие вызовы в последнее время стоят перед металлургией и горнодобывающей промышленностью наиболее остро?
Артем Натрусов: Экономика циклична, и циклы сменяют друг друга примерно раз в пять лет. Сейчас мы находимся внизу такого макроцикла. Дополнительно в течение последних десятилетий увеличивалось производство стали в Китае, и за последние два года он превратился в экспортера. Но и Китаю придется в итоге сокращать свои мощности.
И несмотря на то, что остается протекционизм рынков, наименее эффективные производства должны будут закрываться по всему миру. Выживут только компании с наиболее низкой себестоимостью — и это то, за что мы должны бороться.
Существуют и другие макрофакторы, на которые мы повлиять не можем — это курс рубля по 80 и ниже, хотя нам очень нравился курс по 100, который поддерживал наш экспорт, так как в долларах наша себестоимость была бы ниже. Не можем мы повлиять и на ставку финансирования, которая высока для всей промышленности.
CNews: А цифровизация способна хоть как-то нивелировать эти негативные моменты?
Артем Натрусов: Да, конечно. Вообще для производства всегда были актуальны проекты цифровой трансформации двух типов. Первый — проекты для прямого экономического эффекта в области себестоимости, второй — те, что при прочих равных увеличивают объем производства. В последний год проекты из второй группы стали менее актуальны: металлурги не получают дополнительный маржинальный доход в результате увеличения объемов, так как рынки сжимаются.
Поэтому весь фокус сейчас — на снижении себестоимости, и в этой области только за 2024 год мы реализовали более 100 проектов, получив в итоге 5,8 млрд руб. прямого экономического эффекта.
Это, например, проект по оптимизации компонентов, которые используются при производстве стали, или же более тонкая работа с самим производственным процессом. Так, если мы сократим время плавки в электродуговой печи с 50 до 49 минут, это приведет к снижению расхода электроэнергии — и себестоимости. Такой же эффект дает сокращение потребления катодов. Так что тут не обойтись без большого понимания технологического процесса и современных методов автоматизации с элементами искусственного интеллекта.
CNews: Какие тренды в области цифровизации промышленности в последние годы вы замечаете?
Артем Натрусов: Важнейший мировой тренд — на 100% безопасное производство — т.е. безлюдное. Использование автономной техники, например, для подземных работ, где условия довольно непростые.
Это повышение уровня базовой автоматизации, продвинутые методы управления производственным процессом с использованием в том числе искусственного интеллекта, которые позволяют удаленно проводить технологические операции.
CNews: Насколько ситуация в России в этом плане отличается от мировой? Мы успеваем за трендами?
Артем Натрусов: Когда запускают новые производства в Китае, они сразу проектируются как безлюдные. В России концепцию безлюдности реализовать можно лишь при запуске нового производства, а не во время модернизации старого.
В целом, автономная техника и под землей, и в наземных карьерах сейчас довольно серьезно развивается.
CNews: Некоторые отмечают, что у нас законодательная база недостаточно проработана, чтобы такого рода решения внедрять, тот же беспилотный автономный транспорт.
Артем Натрусов: Если участок полностью роботизирован, и на нем используется только автономный транспорт, проблем нет. А вот когда начинается смешанное использование — например, автономные самосвалы оказываются на одной площадке с обычными экскаваторами — это проблема, потому что на одном участке в принципе не должны пересекаться люди и автономно работающие машины.
Это именно вопрос законодательства. Хорошо, если бы удалось подвинуть законодательство в сторону гибридных режимов при соблюдении определенных правил.
CNews: Как сегодня выглядит ИТ-стратегия компании, на что «Евраз» делает акцент? Какие глобальные задачи стоят в среднесрочной, долгосрочной перспективе?
Артем Натрусов: Мы продолжаем цифровую трансформацию производства, потому что прямой экономический эффект находится именно в этой области. Наш продукт — это коммодити, его продажа не создает большой маржинальности, поэтому главное для нас — это производство. Мы — вертикально интегрированная компания, и продукты производим непосредственно из руды, угля и других первичных компонентов. Потому и проекты с прямым эффектом остаются для нас самыми важными.
Фокус у нас также на проекты с повышением производительности труда. Где-то это объединение пультов, где-то — автоматизация кранов, удаленное управление конвейерами, бункерами, автоматическая приемка готовой продукции с помощью поточных анализаторов.
Весь комплекс технологий мы применяем для того, чтобы трансформировать процессы и рабочие места, сделать их более безопасными и современными для наших сотрудников. В то же время мы сокращаем за счет этого вакантные штатные единицы — это актуально и сегодня, в условиях дефицита кадров в промышленности, и в перспективе ближайших 5–10 лет.
В первую очередь, это «горячие» цеха производства стали конверторным способом. Местом повышенной опасности также считаются электросталеплавильные цеха, доменное производство, выпуск чугуна: представьте себе ручей чугуна — открытый металл. Химическое производство само по себе тоже очень опасное, когда в печи происходит производство кокса, сухое или мокрое тушение в огромных объемах. Люди должны быть максимально удалены от всего этого.
CNews: В декабре 2024 года «Евраз» объявил о выделении 1 млрд рублей на создание системы инженерного образования в учебных заведениях Урала и Сибири в течение следующих пяти лет, была разработана программа «Инженерный бакалавриат» по пяти направлениям: цифровая металлургия, теплоэнергетика, технологические машины, электроэнергетика и мехатроника с робототехникой. Вы сказали о дефиците кадров — это действительно серьезная проблема для отрасли?
Артем Натрусов: Проблема в том, что инженеры нужны на местах, в Новокузнецке, Нижнем Тагиле, Туле. А это города с оттоком населения. Даже с высоким уровнем автоматизации производства нуждаются в людях. Инженеры в местах нашего присутствия очень нужны. Поэтому важно поддерживать местные вузы.
Студенты проходят стажировки на наших предприятиях, в приемных комиссиях и среди преподавателей есть наши специалисты, которые потихоньку разбирают ребят с 3–4 курсов. Важно ведь, чтобы их сразу учили на практике, а не по учебникам 60-х годов. Если мы это сами не сделаем, останемся без кадров на местах.
«Больше половины ИТ-решений — это собственная разработка»
CNews: Крупные компании сегодня все чаще уходят в разработку собственных цифровых продуктов и решений. Как ситуация в этом плане обстоит у «Евраза»? Какие крупные цифровые продукты вы разрабатываете самостоятельно, какие решения уже показывают результаты?
Артем Натрусов: Особенность металлургии в том, что агрегаты имеют большой цикл использования — 30–50 лет, в течение которых они несколько раз модернизируются в плане уровня автоматизации. И мы получаем производство, которое состоит из агрегатов разного возраста, разных производителей.
Разные металлургические производства тоже не похожи друг на друг, так что создать какой-то универсальный продукт для металлургического рынка, который был бы востребован у всех производителей, достаточно сложно. И поэтому нам приходится создавать его самим, чтобы сразу адаптировать под свои агрегаты.
Да, в решениях, которые касаются выработки электроэнергии, пара и тепла, ТЭЦ, могут быть какие-то общие подходы, и мы используем здесь и российские решения, и зарубежные, которые у нас еще остались. Одна и та же технология может быть тиражирована, если речь о предиктивном обслуживании оборудования, когда системы предсказывают развитие дефектов по показаниям датчиков. Примерно такая же ситуация в нефтегазе, где перекачивающие станции очень похожи друг на друга.
Но у нас — коксохим, доменные печи, агломашины, конверторы, все это — разного объема с разными способами автоматизации. Так что приходится в большой степени полагаться на собственные силы, чтобы внедрять у себя современные и эффективные методы улучшения производства — прикладной искусственный интеллект, видеоаналитику.
CNews: Какая у вас доля собственной разработки?
Артем Натрусов: По объему больше половины решений — это собственная разработка.
CNews: Какой бюджет на ИТ сейчас предусмотрен в компании? Приходилось ли сокращать финансирование на эти цели?
Артем Натрусов: В этом году роста бюджета нет, причина понятна — все сложности отрасли проецируются и на нас. Мы сделаем меньше проектов по сравнению с предыдущим годом процентов на 10–15, однако планируем сохранить прежний уровень финансового эффекта.
CNews: Использует ли компания ИИ-решения в бизнес-процессах и на производстве?
Артем Натрусов: На слуху сейчас у всех генеративный ИИ, но он вряд ли как-то применим на производстве, с помощью текстовых моделей особенно себестоимость не понизить. Понятно, что косвенный эффект можно получить: например, ИИ помогает находить техническую информацию за счет цифровой обработки чертежей, мы это сейчас внедрили на новых проектах.
В новых инвестиционных проектах мы используем 3D-проектирование и современные подходы управления, включая среду общих данных, контроль за бюджетом и ценообразованием, планированием — все это интегрировано на одной платформе и касается именно производства. И здесь мы говорим про прикладной искусственный интеллект, предсказательные модели и оптимизаторы.
Дополнительный эффект получен за счет оптимизации состава аглошихты и более точного планирования детальных потоков. Раньше она работала на месячном цикле, а сейчас начала на дневном.
Системы используют тысячи параметров и планируют материальные потоки с точки зрения оптимизации себестоимости. Мы добились результата, используя нелинейную оптимизацию, потому что невозможно с помощью линейной оптимизации просчитать оптимум, не хватает мощностей. Нелинейная оптимизация дает нам локальный оптимум, не гарантируя глобальный.
Генеративный ИИ мы развиваем для повышения производительности всех «белых воротничков», которым нужно обрабатывать документы, подписывать договоры, обучать специалистов, правильно формировать запросы. У нас тут развернута внутренняя инфраструктура с Open Source-моделями, RAG, чтобы специалисты задавали вопрос не всему миру, а собственной базе.
Делаем также прикладные системы, которые анализируют риски на каждом опасном участке производства. Генеративный ИИ помогает собрать наиболее важные риски, затем их смотрит специалист участка, верифицируя данные и рекомендации. Благодаря такой совместной работе эффективность процесса повышается в 3-5 раз.
CNews: В контексте развития систем ИИ большое значение имеет работа с большими данными. Как промышленность сегодня с ними работает — удается качественно собирать, хранить их и извлекать полезную информацию?
Артем Натрусов: Да, еще один тренд — управление на основе данных. И мы приоритетом сделали не сбор всех данных в некое единое хранилище, а качественную обработку данных, которые нам действительно нужны.
«Единая система производственных показателей» у нас обеспечивает сбор и анализ всех ключевых производственных показателей так, чтобы они были точными, аккуратными и вовремя вычисленными, чтобы не было других источников. И в итоге на всех уровнях направления от участка до CEO мы имеем одни и те же данные по производственному процессу.
Чтобы оценить, нужно примерно 8000 показателей, которые мы пока собираем не полностью. Сначала фиксируется методика их оценки, затем определяются владельцы данных, которые постоянно смотрят за параметрами и понимают, почему могло случиться отклонение, как изменился технологический процесс.
Еще мы строим систему для поиска корреляций. Система говорит: у тебя отклонение на уровне участка, а ты уже его должен объяснить сам, внести в систему мероприятия со сроками и ответственными. Все это видит начальник цеха — и в итоге мы видим грамотные дискуссии с обсуждением корневых причин проблемы. Это и есть идеология управления на основе данных.
Есть и технологические решения: сквозная система управления качеством рельсов, которая собирает все параметры производства и ищет корреляции между дефектами и какими-то нюансами предыдущих этапов. К примеру, в рельсах есть неметаллические включения, и они коррелируют с временем вакуумирования, во время которого из жидкого металла удаляется водород. И чтобы убрать неметаллические включения, нужно увеличить время вакуумирования.
Краткая биография
Натрусов Артем Владимирович
- с отличием окончил Московский государственный институт электронной техники в 1994 г. по специальности инженер электронной техники
- имеет степень МВА Южнокалифорнийского университета с 1998 г.
- обладает более чем 16-летним опытом работы в сфере ИТ, включая операционную работу и управление масштабными проектами SAP и Oracle Applications
- отвечал за информационные технологии в «Эльдорадо» c 2008 по 2011 гг., «Росно» c 2006 по 2008 гг., Nestle Russia c 1998 по 2006 гг.
- назначен на должность вице-президента по информационным технологиям «Евраза» в мае 2011 г.
CNews: Актуальна ли для металлургии и горнодобывающей промышленности проблема импортозамещения ПО? С какими продуктами сложнее всего, чему трудно подобрать аналог?
Артем Натрусов: Да, курс на импортозамещение очевиден, хотя мы раньше полагались на Siemens, и вся автоматизация у нас была сделана на их продуктах. Теперь на российских компонентах контроллеры все российские, и в закупаемых датчиках уже 90% будут российские.
Что касается систем контроля материальных потоков на производстве — тут довольно много кода, и это все сложно замещается. У нас частично это своя разработка, частично западные системы. И здесь мы находим просто какие-то российские аналоги или двигаем собственную разработку, но при этом, конечно, не отказываемся от тех заделов, которые были сделаны на зарубежных решениях — они продолжат работать, в ряде случаев мы сократим их жизненный цикл.
Во многих областях мы ориентируемся только на российские платформы и системы. Например, компания «Евраз маркет», один из лидеров российской оптовой металлоторговли, давно работает на «1С ERP». Несколько лет назад это было крупнейшим внедрением системы по количеству пользователей в России. Электронный магазин evraz.market мы развиваем на основе платформы «Битрикс», используем CRM «Битрикс 24».
CNews: В какие технологии «умного производства» и инновации в отрасли вы верите, а в какие — не очень? Какие технологии «выстрелят» чуть позже, и им нужно «отлежаться»?
Артем Натрусов: Нам нужно больше роботов, больше дронов. В поточном производстве — более эффективная, быстрая и гибкая базовая автоматизация за счет собственного инжиниринга и производства механических компонентов на автоматизированных станках не только 3D, но и 5D. Прикладной искусственный интеллект — для оптимизации производственного процесса и более эффективного обслуживания оборудования.
Генеративный ИИ даст свои плоды в области оптимизации бизнес-процессов, прежде всего, в таких функциях, как «Снабжение», «Продажи», «Маркетинг» и «Общий центр обслуживания». ИИ-агенты будут сокращать трудозатраты людей, и это приведет к повышению производительности труда. Но многие из ключевых процессов будут оставаться за человеком. Это как с электронным документооборотом: за 5 лет мы заменили 55% бумажных документов, но 45% еще осталось, потому что мы упираемся в те области, где законодательство сложнее.
Короткая ссылка
