Поделиться
Замглавы Минэка Максим Колесников в интервью CNews — об экспорте российских ИИ-решений в страны БРИКС
Россия входит в топ–12 стран по внедрению искусственного интеллекта в различные сферы экономики — такие данные приводит Министерство экономики РФ, ориентируясь на метрики, которые упоминают аналитики IBM в отчете о внедрении ИИ за 2023 год. О том, какие вызовы сейчас стоят перед сферой ИИ в России, с какими странами сейчас идут переговоры о сотрудничестве в этой области, в интервью CNews рассказал заместитель министра экономического развития РФ Максим Колесников.
«Ключевая цель — прирост ВВП от внедрения ИИ-технологий»
CNews: В обновленной стратегии по развитию искусственного интеллекта в России фигурируют три основных вызова. Развитие вычислительных мощностей, научных школ и темпы внедрения ИИ в отраслях экономики. Какой вам кажется наиболее серьезным?
Максим Колесников: Они все важные и сильно взаимосвязаны. Ключевая цель — прирост валового внутреннего продукта от внедрения технологий ИИ, и от этого основного показателя зависят все остальные. По каждому вызову — свой блок работы в новом федеральном проекте («Искусственный интеллект» — прим. ред.) — и создание новых специализированных вычислительных мощностей, которые нужны для разработки больших генеративных моделей. Здесь коллеги из Минцифры вместе с нами формируют модель в формате концессии по созданию таких мощностей.
Мы будем продолжать работу с нашими исследовательскими центрами. Мы недавно запустили направление фундаментальных исследований в области ИИ, и наши научные центры по искусственному интеллекту как раз таки должны больше заниматься фундаментальными вопросами. И со следующего года мы перезапускаем их работу по этому приоритетному направлению.
С точки зрения кадров, программа в целом разработана, мы понимаем, что к 2030 году наши вузы должны выпускать порядка 15–15,5 тыс. специалистов в год, чего будет достаточно для удовлетворения потребностей рынка.
CNews: Наверное, самая серьезная проблема сейчас — это наличие вычислительных мощностей? Китайские коллеги тоже постоянно жалуются на эту проблему.
Максим Колесников: У китайцев свой технологический стек, есть компания Huawei, которая выпускает все эти карточки — просто они уступают аналогам в скорости и по другим параметрам.
Но цель президент поставил, и она точно будет выполнена. Несмотря на санкции, определенные возможности все равно сохраняются. Те, кто этим занимается, коммерческие компании, знают пути, и они будут это делать. Нет смысла пытаться повторить и самостоятельно сделать ту или иную видеокарту, потому что это должны быть безумные деньги, ресурсы, время. У нас такого времени точно нет.
CNews: Вы ранее говорили о том, что уровень внедрения ИИ в основных отраслях российской экономики к 2030 году должен составить 90%, а на сегодняшний день наша страна занимает по этому показателю 12 место среди государств «большой двадцатки». На основании каких данных можно сейчас говорить о 12-м месте? И как вообще измеряется уровень внедрения ИИ в экономике?
Максим Колесников: Мы ориентировались на метрики, которые упоминают аналитики IBM в отчете о внедрении искусственного интеллекта за 2023 год. Насколько я помню, это совокупность факторов — проникновение ИИ в разные сферы, наличие публикаций российских ученых в научных журналах из списка А*, обладание моделями, повышение квалификации персонала в области ИИ, объем инвестиций в эту сферу — в общем, квинтэссенция параметров, которые говорят, где мы находимся. Мы — в топ–12.
Понятно, что с точки зрения внедрения искусственного интеллекта, возможно, цифры будут другие. Просто сейчас такого рейтинга нет, потому что нас вычеркнули из многих международных рейтингов. Перестали считать.
CNews: То есть единой метрики нет? Как, например, с уровнем роботизации, когда считается количество установленных промышленных роботов на 10 тысяч сотрудников, занятых на производстве.
Максим Колесников: Да, если говорить о роботизации, там четкая метрика по числу роботов на тысячу человек, работающих производстве, то есть без административно-хозяйственного персонала. Что касается ИИ, таких четких метрик нет, но мы над этим работаем и совместно с Росстатом и Высшей школой экономики разрабатываем набор понятных, прозрачных и несложных статистических форм отчета. В полной мере они начнут использоваться с 2026 года, в тестовом режиме — с 2025 года. Но мы будем собирать со всей экономики данные и видеть действительные цифры по внедрению ИИ и другие параметры.
«ИИ в основе своей — открытая система»
CNews: Как можно преодолеть международную изоляцию России в сфере ИИ в ближайшие годы? Ранее сообщалось о планах сотрудничать с 30 дружественными странами: открывать совместные дата-центры, проводить исследования...
Максим Колесников: Я не очень согласен с тем, что у нас есть какая-то международная изоляция по искусственному интеллекту, потому что ИИ в основе своей — это открытая система. И нас никто не отключал от того же GitHub, например, где пишутся большие коды, а мы делимся там нашими кодами. Да, мы понимаем, что сейчас крупнейшие компании, типа OpenAI, начинают закрывать какой-то базовый код, например, разработки ChatGPT. Но это уже такие небольшие ответвления. Глобально же — все в открытом режиме.
Более того, наши ученые продолжают публиковаться в самых топовых международных журналах А*, здесь тоже нет изоляции. И мы ставим себе цель развитие экспортного потенциала отечественных продуктов, основанных на технологиях ИИ. Для этого у нас есть все страны, входящие в БРИКС, а это огромные рынки. В рамках взаимодействия с БРИКС в этом году мы делаем отдельные сессии по обсуждению вариантов сотрудничества компаний в сфере ИИ.
CNews: А с какими странами активнее всего идут переговоры?
Максим Колесников: В целом, со всеми переговоры идут. И с Китаем, и с Индией. Но счастье любит тишину. Сейчас все страны боятся риска вторичных санкций, и если активно говорить, что мы с кем-то сильно подружились, возможно, этой дружбе будет конец.
CNews: В конце 2022 года вы говорили о том, что кадровый дефицит в сфере искусственного интеллекта в стране составляет порядка 5 тысяч человек в год. О каких цифрах идет речь сейчас?
Максим Колесников: Кадровый дефицит действительно имеется. Но он и в целом есть: у нас сейчас нулевая безработица, а в таких условиях обеспечить темпы экономического роста очень тяжело. Очень сильно начинает расти стоимость рабочей силы, и ИИ может стать той таблеткой, которая как раз позволит это кадровое голодание преодолеть. Но чтобы искусственный интеллект внедрить, тоже нужны люди… Но мы понимаем, что нужно работе с ИИ обучать, начиная со школы, продолжать в университетах — магистратура, аспирантура.
Мы все программы уже разработали, за это спасибо Альянсу (Альянс в сфере искусственного интеллекта — прим. ред.) и нашим ведущим вузам, в которых уже есть исследовательские центры ИИ. Потому что программы действительно получаются очень интересными и сбалансированными.
CNews: Но дефицит кадров в этой сфере спустя год, получается, увеличился?
Максим Колесников: Он остался в районе 5 тысяч. Но все равно это очень условная оценка, потому что не каждая компания понимает, что ей нужны специалисты в области ИИ.
«Исследовательским центрам в сфере ИИ удается продавать и внедрять свои разработки»
CNews: Правительство РФ не так давно отобрало еще шесть исследовательских центров в сфере искусственного интеллекта, которые будут активно вовлечены в научную повестку в рамках обновленной национальной стратегии развития ИИ до 2030 года и получат государственную поддержку. Каких результатов от них ожидают? Как показали себя центры первой волны — оправдали надежды?
Максим Колесников: Те исследовательские центры, что мы запустили в прошлом году, чуть поменьше первых базовых центров. Но у них и задачи более прикладные, они носят отраслевой характер. Через эти шесть центров мы начинаем активно заходить в отрасли: у нас там и медицина, и транспорт, и строительство.
У первых исследовательских центров программа завершается в этом году. Чего удалось достичь? Мы уже видим реально готовые решения. И, что отрадно осознавать, эти исследовательские центры, которые представляют собой на самом деле вузовские команды, разработанные фреймворки начинают переиспользовать в работе с частными партнерами. Напомню, у нас было обязательство по привлечению внебюджетных средств в эти исследовательские центры, и тем самым мы хотели стимулировать их, чтобы они активнее продавали и внедряли свои разработки.
По-моему, все без исключения центры перевыполняют эти показатели. И это очень здорово: по сути, мы за счет программы связали ученых светил и бизнес, и у нас теперь компания заказывает у вуза какую-то разработку. Это привлечение коммерческих денег не только в исследовательский центр, но и в вуз в целом. И коллегам внутри позволяет платить соответствующую зарплату, чтобы они никуда не уехали и не улетели.
Поэтому у них всех есть и прикладные решения, и достаточный набор фундаментальных задач, потому что они все обязаны сдавать отчетность по количеству публикаций в журналах А*. Результат не стыдный, правда. Со следующего года мы будем перезапускать этот конкурс, нацеливать их на более фундаментальные и глубокие исследования ИИ.
CNews: Это будут долгосрочные исследования? Сколько времени им дадут?
Максим Колесников: Три года. Этого вполне достаточно.
CNews: На конференции Data Fusion представители науки упоминали, что чувствуют давление со стороны государства, которое требует от них добиться успеха в том или ином исследовании за короткий срок и оправдать вложенные средства. А что, если не оправдают?
Максим Колесников: Деньги вернут. Ну, а как? Это дорога с двухсторонним движением. Мы их поддерживаем, да, но что-то спросим. На самом деле, мы всегда открыты к диалогу. И если нужно корректировать правила игры, обсуждать показатели — мы готовы.
CNews: Ученые жалуются, что прорывных исследований в области ИИ не случится, если у них не будет права на ошибку...
Максим Колесников: Здесь право на риск будет работать. Скажем так, решение о том, что исследование проводить не нужно — это тоже исследование. Поэтому, в целом, да, право на ошибку мы здесь будем сохранять.
Короткая ссылка
